[LV-yaoi]

Уаааа!!!!!! Мне подарили оффигенскую зарисовочку!!!!!!!! Разель, милая, я тебя люблю!!!!!

Для Лёля _(ЗаэлькО)_ Веточкина: реальная жизнь. Ты, я и он

Падает
снег, мягкий, приятно холодящий обгоревшую на отдыхе кожу. Лёля
подставляет лицо пушистым снежинкам, и некоторое время идет так,
кажется, едва сдерживаясь, чтобы не начать ловить их языком, как в
детстве. Озябшие пальцы она прячет в рукавах – ну да, как всегда забыла
перчатки дома! – однако это не мешает ей чувствовать себя почти
счастливой. Жара – назойливая, удушающая – тоже надоедает, знаете ли.
Разель
с почти детским восторгом крутит головой по сторонам – шапка сползает
со лба на макушку – однако не забывает придерживать локтем сумку,
перекинутую черех плечо. Длинный синтетический ремень, весь усеянный
значками, норовит слететь, однако она то и дело перехватывает его и
возвращает обратно. Очки съехали почти на кончик носа, Разель поправляет
и их, весело фыркает, глядя на замечтавшуюся Веточкину.
– Заэль, а Заэль… – подумав, вкрадчиво зовет Разель.
–
А? – вскидывается тот – хвост «как у Канды, но без челки» взлетает
следом. Разель провожает их почти философским взглядом, вспоминает свои
длинные волосы и тоскливо вздыхает. Те пряди, что сейчас торчат из-под
ее шапки, больше напоминают прическу какого-нибудь ОЯШа – растрепанные и
неприглаженные.
– А знаешь, – оторвавшись от ностальгии, спрашивает она. – Что у меня в сумке?
–
Что? – Веточкина моментально отвлекается от снежинок и с любопытством
косится на вышеупомянутую сумку, увесистую даже на вид. – Это что-то
интересное?
– Оооооочень! – мнообещающе тянет Разель, останавливается
и лезет в сумку, стоя на одной ноге, словно страус – второй она
поддерживает сумку. – Тебе должно понравиться!
– Ну что там, что?! –
просительно канючит Заэль, пытаясь изобразить «щенячьи глазки».
Получается у нее не ахти, однако на Разель, видимо, все же действует,
ибо она копается в сумке гораздо активнее, пока наконец не достает ЕГО.
–
Ээээ? – недоумевающе тянет Лёля, и её глаза медленно, но верно
загораются узнаванием, пока она рассматривает коричневый глиняный
кувшин, заткнутый разбухшей деревянной пробкой. – Это ОН?
– Ну да! –
Разель буквально светится от счастья, прижимая кувшин к себе. Оттуда
доносится невразумительное чавканье и бульканье, в которых, если
постараться, можно разобрать проникновенные ругательства. Содержимое
кувшина явно недовольно своим положением, но его не спрашивают.
– Ну
вооот, – Заэль обиженно шмыгает носом, отворачивается и бормочет что-то –
с теми же интонациями, что и кувшин. Разель слышит только отдельные
фразы «Опять он… Полью им цветы нафиг… И огурцами заложу»
– Эй, ну ты чего? – она смотрит снизу вверх. – Снова обиделся?
– Не-а, – Заэль гордо вскидывает голову и отворачивается. Разель дергает его за рукав.
–
Ну я же просто хотела, чтобы вы подружились! – нарочито плаксиво тянет
она. – Вы же оба хорошие! И нельзя, чтоб ты его не любил!
К кому
Разель обращается, для Веточкиной остается загадкой, но гордый вид она
по-прежнему сохраняет, глядя куда-то на вывеску соседнего магазина.
Кувшин булькает особенно громко, Разель шмыгает носом еще громче и
вытирает перчаткой глаза. Это становится для Лёли, косящей глазами в ее
сторону, последней каплей. Она разворачивается и ободряюще говорит:
– Ну хорошо, хорошо, мы подружимся!
Мгновенно
просиявшая Разель прижимает к себе кувшин – тому, кажется, уже надоело
булькать, ибо он затих – что-то восхищенно говорит, быстро-быстро, а
Заэль, не слушая ее, мрачно думает «Все равно полью». Словно подслушав
ее мысли, кувшин хлюпает – возмущенно – и дергается. Однако, как уже
говорилось выше, его мнение привычно забыли спросить.
Конец.