А подарочки уже какбэ наконец прибывают!
Для Iambang:
Россия/Пруссия
читать дальше
Честно говоря, в Европе не очень активно праздновали новый год - там больше любили Рождество. Поэтому Гилберт Байльшмидт сильно удивился, увидев 31 декабря на пороге своего дома Россию. Раскрасневшегося на морозе Россию, в руках у которого было, наверное, с десяток полиэтиленовых пакетов. Из-за этого в дверь Брагинский постучал ногой, при этом чуть не упав в сугроб, бормоча при этом "Ловкость - наше все". Не смотря на знание языка, этоу фразу Гилберт не понял. Наверное, какая-то идиома, иначе как можно объяснить, что ситуация была прямо противоположна словам?
Пруссия всегда считал что идиома - это от слова "Идиот".
К слову об идиотах...
- Брагинский, что это?!
- Что-что, тяжелое оно, вот что! Так что посторонись... - деликатно проскользнув в дверь (и при этом чуть не сбив своими чертовыми пакетами Гилберта с ног), Россия прошествовал в кухню, по дороге щедро посыпая полы снегом.
Зайдя в кухню, Иван водрузил свою ношу на стол. Гилберт, с щеткой и совком в руках заползая в дверь, врезался в холодильник, чертыхнулся, поднялся на ноги и, круглыми глазами глядя на принесенное Брагинским барахло, повторил вопрос, только уже тоном, близким к состоянию шока:
- Что это?!
- Как что? - безмятежно улыбнулся Иван - оливье, вот шампанское, наше "Советское", лучше любого "Мае Шандона", даже Франциск признал... А, вот еще мандарины. Я два кило взял, лишним не будет. О, а это...
- Брагинский - из последних сил сдерживаясь, чтобы не разбить бутылку шампанского о чью-то белобрысую голову, выдохнул Гилберт.
- Да? - невинно захлопал глазами Россия, выкладывая на стол палку копченой колбасы.
- Ты издеваешься?!
Иван недоуменно посмотрел на Пруссию.
- Так праздник же... Я подумал, что тебе будет грустно встречать Новый год в одиночестве.
Байльшмидт изумленно смотрел на Ивана. Тот, приняв, видимо, удивление за злость, покраснел и сконфуженно положил колбасу на стол.
- Я... Я пойду тогда. Прости, что побеспокоил.
Он повернулся, неловко поправив пакет, так, что все мандарины рассыпались, еще сильнее вгоняя Брагинского в краску.
- Прости... - Подняв упавшие фрукты, Россия бросил на Гилберта извиняющийся взгляд и заторопился к выходу.
Глядя в спину медленно удаляющемуся Ивану, Байльшмидт почувствовал что-то странное. Какой-то кисленький привкус во рту, похожий на... Это что, совесть?!
- Стой! Подожди, Брагинский, мать твою... Ты не так все понял, я... - Россия обернулся, удивленно глядя на Гилберта - Короче, тащи сюда свой салат!
Брагинский, казалось, весь просиял, а от его улыбки Пруссия невольно проникся уважением к русским стоматологам.
- Тогда начнем, по русской традиции, с тоста - Иван извлек из пакета долгожданную (в том смысле, что Гилберт удивился, не заметив ее сразу) бутылку водки - "Столичная", золотой стандарт... По пятьдесят, за встречу!
Радостно звякнуло об стакан горлышко бутылки. До Нового года оставалось три часа...
______
До Нового года оставалось пятнадцать минут. Пруссия с интересом смотрел, как Брагинский ковырялся в его спутниковой тарелке, пытаясь поймать на нее "Первый канал".
- Не выйдет - с пьяненькой улыбкой протянул Байльшмидт.
- Выйдет... Если Наташка умудряется до сих пор коммуниздить мой газ так, что я не вижу, то с какой-то там немецкой техникой я управлюсь в два счета!
Несмотря на изрядное количество принятого на грудь, язык у Брагинского, к его чести, почти не заплетался. Зато руки...
- Так... А если здесь?
Мигнул, отключившись на секунду свет, пискнул испуганно стоящий в углу компьютер, а плазменная панель на стене же, отдавая должное знаменитым российским телемастерам, резанула по ушам "серым шумом", после чего послушно явила пораженному Гилберту концерт Верки Сердючки.
- Охренеть... И как ты это делаешь?
Иван гордо вскинул голову, при чем функционирование его вестибулярного аппарата было нарушено вследствие резкого прилива крови в сосуды головного мозга. Проще говоря, не удержавшись на ногах, Брагинский повалился прямо на Пруссию.
А тот, кажется, совсем не был против, что руки Ивана осторожно обнимали его за талию, а голова удобно устроилась на его плече.
- А кроме тостов через каждые пять минут, разбивания пробкой от шампанского лампочки на потолке и просмотра концерта этого трансвестита у русских есть еще новогодние традиции?
- Ну - протянул Брагинский - У нас целуются.
- А это разве не на свадьбе? - запротестовал Байльшмидт. Вяло так, для порядка запротестовал, делая большой глоток шампанского и поднося бокал к губам России.
- И на Новый год тоже. Не спорь с профессионалом... - Иван послушно сделал небольшой глоток, забрав у Гилберта бокал.
- Да я и не спорю - Байльшмидт, в свою очередь, взял из рук Брагинского шампанское и отставил в сторону. От греха подальше.
Россия улыбнулся. Верку Сердючку на телеэкране сменил президент. Или премьер, Брагинский и сам толком не понимал, кто из них кто. До Нового года оставалась всего пара минут...